[SIZE=+1]Ветер
Оснастка-соль, намёк-ковыль
и злая радость сквозняка.
В глазах роса, на коже пыль,
и в ноздри – запах табака.
Соврали карты-образцы,
из темноты возник пожар.
Осёл увозит Лао Цзы,
а я в руке сжимаю шар:
картинки с выставки миров,
просторы странствующих душ…
И падают осколки слов
из уст картавящих кликуш.
Путь устлан листьями берёз;
и небо цвета молока.
День в память выдаст сны про ос
и мутный вкус известняка.
Растёт миндальная Луна,
лукавый серп кусает ночь…
Остаться пригубить вина
и воду в ступе растолочь.
Плясать на гребнях языков,
рождённых силою огня;
и петь, не исторгая слов,
встречая наступленье дня.
***
Город, гордость, празднословие…
Что привиделось — не в счёт.
Здесь нам праздник уготовили,
нам же он — прихрамный чёрт.
Светлым мёдом перемазаны
улиц жёсткие тела.
Чуть прикрыты раны вазами
гусь-хрустального стекла.
Камни-лица-изваяния,
череда беспутных глаз,
междометий сочетания
да осколки метких фраз.
И вчерашние затворники,
скинув рубища неволь,
надевали маски дворников
и разбрасывали соль…
Утро, тишь, качели бряцают,
в дымке спит Горбатый мост.
Баррикады память мацают,
дёрнуть норовя за хвост.
Город, опухоль пьянящая,
разливается вином,
околотками гулящими,
да рассыпанным зерном.
Поезда-собаки бесятся,
разбирая карту мест.
Срок известный — девять месяцев,
что от ярмарки невест.
Город-пригород-прибежище,
остаёмся на ночлег.
Путь неблизкий, значит, съешь ещё
всё, что даст стеклянный век.
[/SIZE]